Ссылка на фильм на странице Агентства новостей ТВ2 на youtube: https://youtu.be/kL565auRYfU

Кольчу живет на стойбище с четырех лет. Его дед, Юрий Вэлла, даже организовал стойбищную школу, чтобы ребятишкам не пришлось ехать в интернат, в поселок. Преподаватели жили в стойбище, зарплату им платило государство.

Когда мы приехали, в доме, а это одна большая комната, было многолюдно. Ира — жена Кольчу, трое их ребятишек, теща, приехавшая погостить. И еще двое знакомых — проездом. Добираются на свое стойбище. Путь неблизкий, за окном пока еще морозы, а без отдыха в пути нельзя.

— У нас знаете, как отвечают на вопрос: далеко ли? Да, два хантыйских поворота... И ты все едешь и едешь…

Мы приехали поздно вечером, оказалось, что олени на ночь уходят в ягельный бор на самовыпас. А вот к утру часть из них, наиболее ручные, возвращаются. Оставшихся Кольчу разыскивает и загоняет сам.

Наше первое утро длилось очень долго... Сбылась мечта.

— Когда дедушка был еще живой, это был Нижневартовский район. Когда Лукойл начал тут все разрабатывать, сделали Сургутский район. Это с налогами как-то было связано. И у нас все с документами застопорилось.

— То есть тебя могут в любой момент выгнать? А если в суд пойти?

— Ну, кто такого маленького человека послушает, когда здесь миллиарды рублей. Так что живу, пока живется. С нефтяниками стараемся не ругаться. Но иногда бывает. То собаки с месторождения прибегают, оленей грызут. То нефтяники катаются там, где им не положено, где олени пасутся и таблички стоят, что проезд техники запрещен. Но нет, им нужно залезть.

— Но оленей не воруют? Помню, что твой дедушка в каком-то документальном фильме жаловался, что нефтяники ставили петлю на тропу и потом он оленей не досчитывался.

— Нет, сейчас такого нет.

Кольчу не платит за свет, бензин тоже бесплатный. Снегоходы им выделили нефтяники. Зарабатывает Кольчу продажей оленей и всего, что с ними связано: мясо, шкуры, рога. Продает через Авито. Благо, интернет ему в стойбище провели. Есть постоянные покупатели. Один, например, живет под Тюменью и каждый раз перед Новым годом пригоняет к Кольчу грузовик и покупает живых оленей. Деньги сбрасывает на карточку. Так что сбыт отлажен.

Кольчу берет аркан. И чувствуется, что олени точно знают, что это такое. Начинается бег по кругу. Пойман первый. Олени тут же успокаиваются. Пойман второй. И они опять спокойно гуляют, подбирая мягкими губами сухарики и комбикорм. Убивают оленя за оградой (вне кораля) бескровно, двумя ударами острого тонкого лезвия в сердце и в голову. Дети бегают рядом. Для них этот процесс естественный. Олень — это еда. Причем самое полезное в нем — сырое мясо и кровь. Сырая оленья кровь у ненцев — традиционное лекарство от многих болезней, в том числе от анемии. Максимальная польза, когда она еще теплая дымится.

Я раньше жила на севере, за Полярным кругом, но пить оленью кровь не доводилось. А тут решилась. Если закрыть глаза и не знать, что пьешь, то догадаться невозможно.

У Кольчи трое сыновей. Шесть лет, четыре года и полтора. Жена Ирина, ей 24 года, сейчас беременна. В мае должен родиться четвертый их сын. Ира — хантка. Жила в Русскинской, хантыйской деревне, рядом с которой в стойбище живет ее мама и где Ира до сих пор и прописана. Но во время интервью Кольчу неожиданно признается.

— У меня-то две жены. Вторая сейчас уже в роддоме. Девочка должна родиться.

— Ну, ничего себе! И вы все вместе живете?

— Да. У нас можно иметь две жены. Три нельзя. Ненцы же кочевой народ. Одной женщине в стойбище тяжело и опасно.

— А Ира, твоя первая жена, против не была?

— Ну, убедил. Сказал, будет помогать тебе по дому.

Спросить об этом у самой Иры мы не решились. Возможно, сработало предвзятое, традиционное отношение к этому вопросу и мы побоялись, что можем ее этим как-то обидеть.

Старший Матвей с сотовым телефоном не расстается. Пока мы ужинали, выложил очередное видео на свою страницу в Тик-ток. У Матвея там пока 112 подписчиков. В сентябре он уедет из стойбища в Варьёган, идет в 1 класс. Жить будет у бабушки. Матвей ждет не дождется отъезда. Ему в стойбище немного скучно.

— Говорят, у тебя скоро интернет будет вообще летать?

— Да, нам ставят спутниковый. По очереди. Сейчас соседнему стойбищу устанавливают. Тарелка будет стоять, вай-фай.

В 40 километрах от Кольчу на стойбище живет блогер Владимир Айваседа, ведущий «Дневник ханта». Только в Тик-токе у Айваседы больше 160 тысяч подписчиков, на YouTube больше 41 тысячи. Раньше он работал в нефтянке, но когда раскрутился как блогер, уволился и поселился на стойбище. Кольчу тоже собирается создать свою страницу на YouTube, но предпочитает контент, связанный с техникой и ее ремонтом.

Ирина мама — Татьяна, разговаривает только на хантыйском. В школе она не училась. Живет всю жизнь на стойбище. Родилась в 1966 году, но советская система образования ее как-то не «охватила». Если нужно решить в поселке какой-то вопрос, Ира едет с ней в качестве переводчика. А вот Кольчу родной ненецкий язык не знает. Хантыйский и ненецкий абсолютно разные.

— Дедушка и бабушка общались на русском, может, поэтому я и не знаю ненецкий язык. Могу понять хантыйский, так как большинство у нас здесь хантов. Но понимать его понимаю, а сказать не могу. И вообще, сейчас важнее знать английский. Без английского никуда.

— А ханты и ненцы похожи между собой? Если ты не знаешь человека лично, сможешь отличить одного от другого?

— Нет, они похожи. Отличить можно только по языку.

Ближайшие соседи Кольчу — семья Дмитрия Русскина. Он член когалымской общественной организации «Спасение Югры», был депутатом, помогает «корешкам» отстоять свои права. В том числе в общении с нефтяными компаниями. До Дмитрия семь километров по прямой на снегоходах.

Дмитрий раньше тоже жил в другом стойбище. Сюда переехал, так как пообещали дорогу и свет. Думал, что тут будет лучше. Но пока было мало людей, жили хорошо. А теперь на север тянут месторождение, людей прибавилось. И Дмитрий планирует уезжать.

— Минусов от этого соседства больше. Нефтяник с оленеводом несовместимые вещи. Так бы мы тут жили, но у нас олени. А оленям не прикажешь туда ходи, сюда не ходиь. Олени заходят к нефтяникам на кусты и по дорогам ходят. Те, бывает, выливают химикаты, нефть. Говорят, что вода. Но какая вода, если эта жидкость не замерзает при минус 30! Олень все это лижет, и у него печень может раздуться. Так что мы собираемся дальше уходить.

Пока мы общаемся в доме у Дмитрия, замечаю «странное» поведение его невестки. Она сидит, повернувшись к свекру спиной и тщательно закрывая лицо платком. Выясняется, что есть еще одна традиция, которую мы никак не могли предположить у северных народов. После свадьбы невестка не имеет права показывать свекру свое лицо. Чем вызвана эта традиция — мы так и не поняли. Но факт, что после свадьбы Дмитрий лицо своей невестки не видел...

Заходим в кораль для оленей. Дмитрий подкармливает их не только комбикормом, но и рыбой, летом делает дымокур, чтобы отгонять гнус, так что у Дмитрия олени более ручные. Кстати, один из них — олень Кольчу. Прибился еще по осени и уже стал почти ручным.

Удивляемся, что Дмитрий отличает своих оленей. И не просто отличает, но и у каждого его оленя есть кличка.

Пока Кольчу своего оленя оставляет соседу, говорит, что заберет позже. Смеемся, что Дмитрию пора выставить счет за постой. И, кстати, интересуемся у Кольчи — как бы дедушка Юрий Вэлла оценил сегодняшнюю жизнь своего внука, чем был бы доволен, а чем нет.

— Он сказал бы, что я мало оленям времени уделяю. Летом их нужно домой пригонять, но я не пригоняю, они у меня на вольном выпасе. Дымокур от комаров нужно разводить, а я не развожу.
— Ленишься?
— Да нет, сейчас-то и комаров нет.
— А для деда олени были главным в жизни?
— Ну да, не зря же он все бросил и уехал в лес.

В 1991 году Юрий Вэлла, закончив литературный институт и будучи уже признанным поэтом, купил десять оленей и решил возродить для себя тот образ жизни, что был утерян в советские времена. С женой Юрия Вэллы — Еленой Федоровной — общаемся уже на обратном пути в Варьёгане в доме-музее Юрия Вэллы. Сама Елена Федоровна на стойбище не была уже давно.

И дороги перекрывали, и вдвоем с ним в Ханты-Мансийске перед администрацией ставили свой чум. Но кое-чего мы все-таки добились: нефтяники начали к нам прислушиваться. Они же еще хотели железную дорогу сюда провести. Но мы не дали. И раньше нефть плавала прямо в болоте, в озерах. Сейчас почище стало.

Помочь конкретной (на выбор) экспедиции можно, перейдя по ссылке: https://exp.tv2.today/

Посмотреть все фильмы проекта «Уходящая натура» Экспедиции ТВ2