Перед Первой мировой войной Николай Стахеев уехал во Францию и остался. Есть версия, что после 1918 года, когда его состояние национализировали, Стахеев возвращался в Москву, чтобы забрать припрятанные в тайнике особняка на Басманной ценности. Но очень некстати повстречался с дружинниками из ж/д депо. В ГПУ он, якобы, договорился с Дзержинским, что откроет, где тайник, поделится его содержимым, а ему за это назначат пенсию и дадут возможность уехать из страны. И вроде бы так оно и было — говорят, что на деньги из тайника был построен московский Дом железнодорожника, а корреспонденты газеты «Гудок» Илья Ильф и Евгений Петров списали со Стахеева образ Кисы Воробьянинова в «12 стульях» (по другой версии, прообразом «отца русской демократии» стал Василий Шульгин — один из идеологов Белого движения, который тоже возвращался из эмиграции в Россию в поисках сына). Во всяком случае Николай Стахеев жизнь, как и хотел, закончил в Монте-Карло. И получал пенсию. Правда, есть мнение, что пенсию ему платило казино — в знак благодарности за то, что позволил в свое время игорному заведению срубить на нем большой куш.